Rusi Soda
благодарю, пост будет выложен вечером после 18.00. Надеюсь, до этого времени меня не удалят.

Avund Lotar
Ну бывает, я во флуде потусовалась зато. Как-то так получилось, правда раздумий там, собственно нет, но Сантана девушка не слишком склонная к раздумиям, мне кажется.

Подъезд привычно вонял какой-то дрянью, а лестница под ногами почему-то все время теряла устойчивость. Мир то и дело норовил опрокинуться вверх тормашками, и только большая черная рука Джекки вокруг ее талии оставалась некой константой. Он периодически встряхивал ее, весьма заботливо, впрочем, поддерживая и помогая преодолеть бесконечные ступеньки до ее квартиры.
- Отвянь, -  бормотала Сантана, поднимая голову с его плеча и пытаясь восстановить свою независимость. – Я сама…дойду…
- Ну-ну, - добродушно усмехался чернокожий парень, без особых усилий преодолевая ее сопротивление. – Учитывая, сколько ты сегодня выпила…
- Слыш, а хрена ли тебя это вообще касается? – Она  вдруг почувствовала жуткое раздражение. Сантана никогда не отличалась сдержанностью, и алкоголь только обострял ее способность заводиться с пол оборота. Джекки был хорошим парнем, правда, отличным любовником и все такое, но его попытки контролировать ее, прикрываясь заботой, вызывали в девушке тошноту. – Это МОЯ лестница, МОЕ тело и МОИ проблемы.
Разозлившись, Сантана решила, что больше не сделает и шага. Кто ему вообще сказал, что ей нужна какая-то помощь? Да она знала эту лестницу как свои пять пальцев, не раз передвигаясь по ней в том числе и ползком. Она попыталась уцепиться за стену, сопротивляясь, и когда Джекки решил силой заставить ее идти дальше, она принялась визжать.
...минуты три спустя, она уже висела, перегнувшись через перилла и наблюдая за тем, как удаляется коротко стриженный затылок обиженного любовника.
- Ну и вали отсюда, похотливая обезьяна! – орала она на ультразвуке, ощущая, что очень хочет, чтобы он вернулся. И чем больше она хотела его возвращения, тем громче орала, тем грубее оскорбляла его. Наконец, не выдержав собственного растущего отчаяния, она запустила ему в голову недопитой бутылкой виски, которую до этого момента как-то автоматически продолжала сжимать в руке. С координацией было плохо, и бутылка пролетела мимо, но Джекки вздрогнул, остановился, посмотрел наверх.
Его огромные карие глаза, обрамленные густыми ресницами, смотрели с какой-то детской обидой, и Сантана вдруг заткнулась, чувствуя опустошение и желание как-то повернуть все назад. Джекки же правда ей нравился, он был хорошим парнем, отличным любовником, заботливым ублюдком, и несмотря ни на что у него были такие чудесные глаза, которые иногда, она замечала, смотрели на нее со странным чувством теплоты. Этот взгляд пугал, вызывал желание ударить или оскорбить, но, как ни крути, этот взгляд чего-то стоил. Но теперь он смотрел на нее совсем по-другому, и от этого ей вдруг стало так… грустно.
- Больная сука, - негромко сообщил он, отвернулся и быстро пошел дальше.
Громко хлопнула дверь подъезда, и Сантана почувствовала в горле комок. Какая-то гадость – слезы что ли - щипала глаза. Она раздраженно тряхнула головой, одернула задравшуюся до пояса миниюбку и упрямо потащилась по лестнице. Домой.
Матери дома не оказалось. Холодильник пустовал, а сортир оккупировал какой-то неизвестный мужик, очевидно, еще более пьяный, чем Сантана. Он почти по-детски, как плюшевого медведя, обнимал белого друга, устроив голову на ободке унитаза. Сантана пнула его в бедро, но он не проснулся, и девушка решила, что знакомство с новым отчимом придется отложить.
Она чувствовала, как опьянение оставляет ее, жалела о разбитой бутылке, о том, что Джекки ушел, когда ей так нужно было ощутить хоть чье-нибудь прикосновение, и о том, что мир, в сущности, весьма дерьмовое место. Она автоматически приняла душ, и, завернувшись в халат, устроилась на кухне с чашкой черного кофе без сахара – Санатана любила сладкий кофе с молоком, но ни молока ни сахара дома не нашлось. Вытаскивая из кармана ветровки сигареты, она вдруг нащупала что-то, что-то… письмо.
Эта дурацкая шутка. Она совсем о ней забыла.
Задумчиво, почти отрезвев, Сантана повертела в руках письмо, затягиваясь сигаретой. Деньги. Билет. Глупая записка. Так странно. Получив письмо, она решила было, что это какой-то прикол. А потом и вовсе забыла думать о нем – свидание с Джекки, тусовка в каком-то клубе, чей-то день рождения, танцы до упаду и много выпивки – ну как тут не забыть о том, что неизвестный шутник позвал ее в Рим.
Но теперь она вспомнила и поняла, что для шутки это уж слишком… не смешно. Надо быть долбанным мистером Скруджем после визита призрака Рождества, чтобы посылать ей деньги. И надо быть клиническим идиотом, чтобы думать, что она не побежит тут же сдавать билет, выручив еще немного налички, а все эти пропьет или..ну в общем, найдет им лучшее применение. И уж конечно, совершенная глупость думать, что она потащится куда-то хрен знает куда – Санатна имела весьма смутное представление о том, где находится Италия – и будет делать то, что от нее хотят.
Она глубоко затянулась.
Это было похоже на какую-нибудь ловушку вроде секс-рабства. Ей совершенно нечего было делать в Риме.
«А что тебе делать здесь?» - осведомился язвительный внутренний голос, который она ненавидела. Она попыталась отмахнуться от вопроса, размышляя, что сделает с  внезапно свалившимся на нее богатством. Не то, чтобы ей не приходилось держать в руках таких денег… но случалось это нечасто и никогда еще ей не везло получать их вот так, безо всяких усилий.
Можно было бы пойти в клуб или купить себе нормальных шмоток. И склеить таких как Джекки десяток, и вообще ни о чем не думать ближайшие… ну какое-то количество времени… а еще можно… Чепуха какая-то. Что ей делать в Риме?
Она вдруг представила себе площадь, залитую солнечным светом. Наверное, она когда-то видела это в кино, впрочем, Сантана не могла быть уверена, что это именно Рим. Но площадь, и солнечный свет, и белые-белые голуби, взлетающие белым облаком над головами улыбающихся прохожих, так и стояли перед глазами. Глупости-глупости-глупости. Голуби должны были бы обделать этих улыбающихся идиотов с ног до головы. Но площадь, и свет, и улыбки…
Сантана подняла голову и посмотрела на грязную кухню. Она посмотрела на пустой холодильник. Она вспомнила взгляд  Джекки, и его руки, и его пухлые губы, и его слова. Она услышала какой-то шум - мужик в сортире, судя по всему, проснулся. Через пять секунд он объявился на кухне, посмотрел на нее осоловело.
- Ты кто ваще?
Сантана поднялась.
- Никто, - буркнула она, потом вдруг улыбнулась. – Я уже ухожу.
Она собиралась так быстро, словно ей не терпелось поскорее оказаться в этом глупом, неизвестно где находящемся городе, в котором люди улыбаются срущим на них голубям.

Отредактировано Santana Favor (2011-11-14 16:43:24)

Безразличе. Суета. Апатия. Полное сосредоточение на своих личных проблемах. Человек - ужасно эгоистичное существо, которому абсолютно наплевать на незнакомых и окружающих его в этом мире людей.
И в этом на собственном примере в полной мере мог убедиться обычный безработный парень по имени Лукас Фавор. Он как раз сегодня возвращался домой после очередной траты заработанных денег и оставшегося наследства в приподнятом настроении. Сегодня должно было прийти письмо из университета.
Парень вышел из очередной забегаловки, коих в этой стране чуть ли не на каждом углу. На Лукасе, а именно так звали парня, была серая легкая куртка с капюшоном. Выходя, парень накинул капюшон на голову, засунул в руки в карманы тертых джинс, Из одного из карманов парень достал жвачку, развернул, обертку прицельно кинул в урну неподалеку, а саму жвачку - себе в рот. Улыбнулся. В своих кроссовках, в которых он бегал еще в старших классах школы, он шагал по улицам города. Он шел, одинокий в этом людском потоке, движущимся ему навстречу и в одном направлении с ним. Лица: угрюмые, веселые, задумчивые... Любые. Но каждый был слишком увлечен своими делами
"Последние дни лета. А я до сих пор не получил письмо. Надеюсь, что сегодня я, наконец, узнаю, принят я туда или мне отказано?", - лениво и не торопясь жуя жвачку думал Лукас, направляясь в общежитие для таких, как он, у кого трудности с жильем и деньгами, кто работает. "Приду, проверю почту, перекушу в кафе внизу и можно завалиться на диван с игрой. Благо я живу не с скупердяем-дядей и никому ничего не должен. Если поступлю, будет все стабильно: учеба, еда, жилье. Благо деньги на учебу остались."
Так думал парень, сворачивая в очередной раз за очередной угол. Только парень занес ногу над дорогой, чтобы ее перейти, как на полной скорости откуда-то выскочил черный джип с тонированными стеклами.
- Вот понодавали права всяким идиотам! Теперь, такими темпами к праотцам не трудно отправиться! - пробормотал парень себе тихо, беззлобно под нос.
Он был жутко голоден и очень уж устал. Так что на элементарную злобу у него даже сил эмоциональных не хватило. Внезапно джип затормозил. Лукас же на это внимания не обратил. А зря. Из джипа выскочили какие-то люди. Все случилось слишком быстро.
Они перехватили его, когда парень был уже на другой стороне. Один зажал Лукасу рот, другой схватил за руки, другой за ноги, чтобы не брыкался. Лукас пытался кричать, но изо рта слышалось одно лишь приглушенное мычание. Парень брыкался, пытаясь освободиться. Он даже сделал попытку укусить похитителя, но попытка успехом не увенчалась.
"неужели никто не заметит? Люди!" - Фавор, которого буквально насильно засовывали в джип, старался найти хоть одного человека, кто мог бы заметить это похищение среди бела дня. Но с каждым взглядом надежда на счастливое спасение таяло, как мороженное во время тридцатиградусной жары. Вот по тротуару идут две молодые женщины. Они что-то весело обсуждают друг с другом. Одна из них везет коляску. Обычную детскую коляску с малышом. Вот та, что везет перед собой коляску, отрывается от лица подруги...
"Неужели заметит?" - сердце Лукаса ёкает.
.. наклоняется к малышу, что-то там у него поправляет и снова возвращается к разговору. Сердце Лукаса обреченно падает вниз, в пропасть! И так несколько раз: старики, женщины, мужчины, дети... каждый раз они подавали своими жестами, какими-то действиями надежду, чтобы в следующий миг все это опять заставить ухать вниз. А похитители тем временем без дела не стояли. Они тащили брыкающегося Лукаса в джип. Тут взгляд парня наткнулся на небольшую группу людей. Слабый огонек надежды затеплился, чтобы потом угаснуть - те люди оказались туристами, щелкающими те или иные объекты или красоты города.
"Вот все и кончено", - обреченно подумал Лукас, когда двери джипа закрылись и машина рванула с места.